Выстоять - Страница 15

Как ни крути, стоит Бригада в здешних краях не первый год и, хотя сама в боестолкновения практически не вступает, службу тут несут со всем тщанием. А что там, в Боевом Уставе написано? 'Разведка ведется целеустремленно и непрерывно...'. Короче, даром разведотдел и особисты у Лапшина свой хлеб не ели: и аналитикой занимались, и с населением работали, и агентурную сеть осведомителей, в смысле, добровольных помощников, имели весьма разветвленную. И, буквально неделю назад, 'намыли' они среди пустопорожних разговоров и бестолковых слухов весьма интересную и важную информацию. Вот только для ее проверки нужны были не технические специалисты, которых в Бригаде было полным-полно, а опытные вояки. А вот их как раз в Лапшина и не хватало. Еще полгода назад он бы и заморачиваться на эту тему не стал - переговорил бы с коллегами из 56-й бригады, которая хотя уже давно переквалифицировалась из десантно-штурмовой в пограничную, но боевых навыков при этом вовсе не растеряла. Те выделили бы парочку взводов разведки или одну мотострелковую роту, и проблема была бы решена. Но, ни одного десантника-пограничника в пределах досягаемости не осталось - все воевали с турками. Зато под боком были какие-то не совсем понятные, но, явно бывалые и тертые мужички, в смысле мы. Вот и обратился Лапшин ко мне с заманчивым предложением о сотрудничестве и планом одной интересной и многообещающей, в случае успеха, операции. О результатах которой я и еду ему сейчас докладывать. Нет, скорее, уже приехал - вот он, штаб Бригады. Осталось только войти, да на второй этаж подняться. Излишней бюрократией тут не страдают, в приемной под бдительным оком секретаря-ординарца полчаса сидеть не придется.

Так и получилось, к Лапшину пропустили меня сразу же и беспрепятственно.

- Здравия желаю, Андрей Василич! - с порога приветствую я хозяина кабинета.

- Ну, здравствуй, Михаил, - кивает тот в ответ. - Как прокатились, успешно?

- Более чем. Передавайте ребятам своим от меня поклон. Отлично сработали, и особисты, и радиоперехват. Взяли тепленькими, можно сказать, со спущенными портками. Да еще и парнишку одного из ходоков ваших из беды выручили.

- Это кого же? - полковник смотрит заинтересованно.

- Вовкой звать, прозвище - Малек.

- А, знаю такого. Саши Рыжего ученик, хороший паренек, толковый. Ходок из него со временем отличный выйдет, если доживет, - Лапшин тяжело вздыхает. - Наставнику-то его, Сашке Волженкову, тоже равных не было. А потом бац - и нет человека... Ладно, отвлеклись. С 'языком', как я понял, не вышло ничего?

- Никак нет, - сокрушенно развожу руками я. - Мы пытались, честное слово. Снайпер мой их старшего, который основную группу свой отход прикрывать бросил, а сам в отрыв пошел, подстрелил очень аккуратно - в ногу. Так тот, гнида, когда понял, что слинять не выйдет - из своего же ТТ себе череп и продырявил.

- Даже так? - брови Андрея Васильевича изумленно выгибаются.

- Именно так, - поддакиваю я. - И вообще, я конечно, в здешних реалиях пока не шибко хорошо разбираюсь, но по вашим же рассказам судя... Странные какие-то эти бредуны были: радиосвязью пользовались очень грамотно, с дисциплиной - полный порядок, на верную смерть остались, чтобы отход старшего прикрыть . Да и сам старший... Сообразил, что его живым взять хотят - хлоп, и 'маслину' себе в бошку... Прямо, не бандит с пустошей, а самурай какой-то, разве что без шашки.

- Да уж, - соглашается комбриг, - действительно, необычная банда... Ладно, когда будете продавцов вязать, уж будьте аккуратнее, постарайтесь в живых побольше народу оставить. Может, они чего интересного расскажут.

- Обязательно, - клятвенно заверяю я. - Опять же, контрабандисты, думаю, похлипче бредунов будут. Они ж просто жулье, а не убийцы. Трупы на них гирляндами не висят, им виселица не корячится, наверняка каторгой отделаются. Так что - до последнего патрона отстреливаться не будут. Если поймут, что их прижали и удрать не выйдет - сразу лапки в гору задерут.

- Твоими бы устами, - качает головой Лапшин. - Парни-то твои как?

- А, - улыбаюсь я, - чего с ними будет? Счастливы - словно дети в песочнице. Это ведь с момента нашего тут появления первое настоящее дело. До этого - инструктажи, да тренировки. Застоялись хлопцы в седлах... А тут такая возможность размяться! Чуть не передрались - кто поедет. Пришлось гавкнуть, чтоб порядок навести и своей властью добровольцев назначать.

- Как дети! - понимающе хмыкнул полковник.

- И не говорите, Андрей Василич! Есть одна поговорка, очень в тему: 'Армия - тот же детский сад, только... эээ... писюны длиннее и автоматы настоящие'. Вот она как раз про моих гавриков.

- Ладно, - Лапшин с трудом подавил рвущийся смешок, - давай-ка посидим, померкуем, как и где продавцов брать будем.

Несмотря на весь мой достаточно богатый в этой области опыт, лежать в засаде - занятие очень сложное и утомительное. Когда ведешь наблюдение за противником, как мы с Толей в свое время у моста возле Белгатоя или в Ца-Ведено - все гораздо проще: на той стороне постоянно какая-то движуха идет, кто-то куда-то бегает, что-то происходит. Словом, меняется обстановка. А вот лежать так, как мы сейчас, затихарившись под довольно реалистично изображающими выгоревшую под летним солнышком сухую степную травку маскировочными накидками и гадать в ожидании: приедут или нет... Все почти как в той древней, времен Афганской войны песенке:

А мы сидим в засаде втихаря

И кушаем дубовые галеты.